Собрав прекрасную коллекцию японских фигурок нэцкэ и изучив флоральные работы китайских мастеров-камнерезов, Фаберже переосмыслил весь опыт уральских кустарей и создал невероятный заповедник, где место нашлось травам и цветам, птицам и животным.

Карл Фаберже особое внимание уделял команде мастеров и сырью. Он лично руководил поиском отменных самоцветов, порой покупая целые глыбы на Урале, если цвет ему нравился.
В переписке мы можем найти точные указания по выбору родонита, будто бы сейчас слышим голос придирчивого мастера: «глыбы должны быть лучшего качества, цвета и по возможности без желтизны».
Пришедшие морем огромные камни хранились во внутреннем дворе здания фирмы, а камнерезы выбирали оттенки для будущих работ, заказывали размеры и получали куски отменных самоцветов.

И какие выходили затейливые фигурки! Бывало, что рисунок камня почти повторяет природные цвета животного, а иногда мастера словно шутя, создавали сиреневых свинок или зеленых слонов.

Подобрать команду было непросто! В период расцвета только мастеров-камнерезов было до 20. При этом заготовки и простые детали приходилось дополнительно заказывать уральским умельцам.

Мастера фирмы Фаберже прекрасно владели «уральской азбукой», потому что в большей части подбирались из этих мест, из семей потомственных горщиков и кустарей, умевших чувствовать камень, прошедших серьезное образование в Екатеринбургской художественно-промышленной школе. Там особое внимание уделяли работе с натуры, предлагая ученикам не только копировать гербарии, но и делать эскизы и скульптурки с животных, живущих при школе. Были там филин, беркут и ручной журавль.

Любимыми цветами мастера были зеленый и розовый. В зеленом Карл Густавович ценил спокойствие и называл его «цветом надежды», смело комбинируя с жизнерадостным розовым.

В драгоценном мире оттенки эти были и в камнях – среди которых особенно выделял нефрит и родонит, и в эмалях, о великолепии которых ходили легенды даже в прославленных Ювелирных домах Парижа.

А уж как высшее общество полюбило камнерезные фигурки! Свои зоопарки собрали и императрица Мария Федоровна, и великая княгиня Мария Павловна, и Зинаида Юсупова.
Считалась особой забавой подбирать зверюшку, намекая на какие-то черты будущего хозяина. Так в юности Александра III дома называли Бульдожка и позже Мария Федоровна выбрала у Фаберже именно очаровательного бульдога с сапфировыми глазками.

Когда Фаберже открыл свой магазин в Лондоне, императрица сетовала королеве Александре в своем письме, посланном на Рождество 1906 года: «У меня так ужасно много дел, что волосы встают дыбом… Теперь, когда глупый Фаберже открыл свой магазин в Лондоне, у вас есть все, и я ничего нового прислать не могу, вот и злюсь».
Вскоре и Эдуард VII оценил искусство русского ювелира - и вот уже готов высочайший заказ – изготовление портретов не только лошадей и всех собак монаршей четы, но и животных с фермы в поместье Сандринхем: коров, быков и даже поросят. Для работы в поместье направили скульпторов-анималистов, а по их точным описаниям и восковым моделям в Санкт-Петербурге воплотили животных в самоцветных камнях, подбирая характерные оттенки.

Удивителен в драгоценной стране Фаберже и сад!

Какие ландыши, анютины глазки на тонких ножках, ягоды, которые, кажется, можно съесть…
Так на выставке 1857 года принц Валлийский воскликнул: «I should like to eat them», - глядя на аметистовую веточку винограда.

Особое восхищение вызывают пасхальные яйца, которые Фаберже порой украшал цветами. Среди них яйцо «Ландыши», в котором покоряет необыкновенно радостное сочетание розовой эмали в технике гильоше и зеленых эмалевых же листьев.

А заказанный Николаем II подарок для Александры Федоровны на Пасху 1901 года - яйцо «Корзина цветов» - стало настоящим весенним этюдом, собранием миниатюрных цветов и колосьев в сверкающей овальной корзинке. Царица хранила его в своем кабинете в Зимнем дворце.

Но, пожалуй, самое сказочное яйцо принадлежало Марии Федоровне. Это настоящий шедевр маленькой страны большого мастера! В 1911 году Фаберже изготовил «Лавровое дерево», в ветвях которого обитает маленькая пичужка. Вечнозеленый лавр, глянцевые листья которого выполнены из любимого поделочного камня Фаберже – саянского нефрита «цвета надежды», как именовал его мастер.

В верхней части кроны спрятано отверстие для ключа и крохотный рычаг, при нажатии на который поднимается замаскированная листвой круглая крышка. Из-под нее появляется птичка с переливающимися натуральными перышками и начинает петь, вертясь в разные стороны, хлопая крылышками, поворачивая головку и открывая костяной клювик.

Эта песня среди лавровых листьев, символизирующих вечность, разносится над волшебной страной Карла Фаберже даря нам надежду на ее сохранение и цветение.

Величие наследия, которое подарил России и миру Фаберже и его мастера, заключено также в том, что спустя столетия вдохновляет на новые творения.

Вдохновившись любимыми цветами гения, мы создали капсульную коллекцию "Посвящение Фаберже", в которую включили платки, посвященные Фаберже, и кольца с зеленым изумрудом,

цвет которого Фаберже называл цветом надежды, и с жизнерадостной розовой шпинелью.